Гнедич Николай Иванович

Гнедич Н.И.(02.02.1784 год, Полтава — 03.02.1833 год, Петербург) — русский поэт, переводчик.

Знаменитый переводчик «Илиады», родился в 1784 году в Полтаве. Его родители, небогатые потомки старинного дворянского рода, рано умерли — и уже в детстве поэт познал одиночество, ставшее уделом всей его жизни. В детстве же Гнедича посетила оспа и не только изуродовала его лицо, но лишила правого глаза. Все это оставило на характере поэта печать замкнутости, и если он не очерствел в эгоистической печали, то лишь благодаря врожденной энергии и рано пробудившейся любви к умственному труду.

Шестнадцати лет поступил он в Московский университет, где пробыл три года. Здесь он основательно ознакомился с латинской и греческой литературой, пристрастился к Шекспиру и Шиллеру и обнаружил большой декламаторский талант, играя на сцене университетского театра.

Переезжая из Москвы в Петербург для приискания места, Гнедич успел издать две переводных трагедии («Абюфар» Дюсиса, и «Заговор Фиеско в Генуе» Шиллера) и один оригинальный роман из испанской жизни, исполненный чудовищных злодейств и приключений. В Петербурге Гнедич определился на службу в департамент министерства народного просвещения. Его стихи, оригинальные и переводные, равно как искусное чтение, открыли перед ним дома графа Строганова и А.С. Оленина. Благодаря покровительству последнего, Гнедич в 1811 г. был избран в члены российской академии и назначен библиотекарем публичной библиотеки, где прослужил до 1837 г., живя в соседстве и тесной дружбе с Крыловым.

Благодаря славе отличного чтеца, он сошелся со знаменитой красавицей-актрисой Семеновой, с которой проходил все роли ее обширного репертуара и для которой переделал трагедию «Лир» и перевел «Танкреда» Вольтера. Эта дружба была счастьем и мукой его одинокой жизни. Из оригинальных произведений Гнедича лучшим считается идиллия «Рыбаки», где имеется классическое описание петербургских белых ночей, цитируемое Пушкиным в примечании к «Евгению Онегину». Искренностью и глубокой грустью веет от нескольких его лирических пьес; таковы: «Перуанец к испанцу», «Общежитие», «Красоты Оссиана», «На гроб матери», «К другу».

Прозаические сочинения Гнедича обнаруживают большое образование и вкус, а сделанный им перевод простонародных новогреческих песен замечателен по чистоте и силе языка. Но слава Гнедича основана, главным образом, на его переводе «Илиады». До Гнедича «Илиада» была переведена прозой два раза: Якимовым в 1776 г., а потом Мартыновым, в начале нашего столетия. Сверх того, в 1787 г. были напечатаны первые шесть песен «Илиады» в стихотворном переложении Кострова, сделанном александрийскими стихами.

Гнедич решился продолжать дело Кострова и в 1809 г. издал в свет 7-ю песню «Илиады», переведенную тем же размером. В 1813 г., когда Гнедич дописывал уже 11-ю песнь, С.С. Уваров обратился к нему с письмом, в котором доказывал превосходство гекзаметра над александрийским стихом. Письмо это вызвало возражения Капниста, Воейкова и др.; но пока шел спор, возможен или невозможен русский гекзаметр, Гнедич, по собственному выражению, имел смелость отвязать от позорного столба стих Гомера и Виргилия, привязанный к нему Тредиаковским. Он уничтожил переведенные песни, стоившие ему шести лет упорного труда. Только в 1829 г. вышло полное издание «Илиады» размером подлинника. Перевод был горячо приветствуем нашими лучшими писателями, в особенности Пушкиным. Впоследствии Белинский писал, что «постигнуть дух, божественную простоту и пластическую красоту древних греков было суждено на Руси пока только одному Гнедичу», и ставил его гекзаметры выше гекзаметров Жуковского. Но другие отзывы были не столь благоприятны для Гнедича. Ордынский находил, что в переводе Гнедича потеряны нежность, игривость и простодушие, которые так свойственны Гомеру. Равным образом, по мнению Галахова, «Гнедич сообщил гомеровским песням какую-то торжественность, настроил их на риторический тон, чему особенно способствовало излишнее и не всегда разборчивое употребление славянских форм и оборотов». В самом деле, перевод Гнедича отмечен не только большими достоинствами, но и большими недостатками. Достоинства принадлежат самому Гнедичу: сила языка, благоговейное отношение к подлиннику, благодаря чему ни один гомеровский образ в переводе не потерян и не разукрашен (последнее часто встречается у Жуковского). Недостатки перевода объясняются эпохой, в какую жил переводчик. Члены «Беседы», защитники «старого слога», Шишков, Херасков, Сохацкий, Мерзляков еще не были побеждены Карамзиным и его подражателями; славянские обороты еще считались необходимым условием возвышенного стиля, столь естественного в литературе, чуть ли не на половину состоявшей из од и дифирамбов. А что возвышеннее Гомера и вообще древних писателей? Чувства, внушаемые классическими поэтами, приписывались им самим, как будто древние казались сами себе древними и отменно почтенными. Отсюда приподнятость тона, замечаемая в переводе Гнедича, и соответствующие этому тону славянские обороты. Нельзя назвать удачными эпитеты, вроде «празднобродных» псов, «коннодоспешных» мужей, «звуконогих» коней, «ясноглаголевых» смертных, «хитрошвенных» ремней. Равным образом странны выражения: «властным повинуяся», «мужи коснящие на битву», «о, Атрид, не неправдуй», «трояне, бодатели коней», «к бережи их», «в омраке чувств». Все это, действительно, затрудняет чтение перевода Гнедича, в особенности если вспомнить, что «Илиада» большинством читается в юношеском возрасте. Но все эти недостатки искупаются искренностью и силой, веющими от стихов Гнедича.

Усиленные занятия ослабили и без того болезненный организм поэта. В 1825 г. он безуспешно ездил на кавказские минеральные воды. В 1831 г. врачи убедили его ехать в Москву на искусственные минеральные воды. 3 февраля 1833 г. Гнедич умер, и прах его погребен на новом кладбище Александро-Невского монастыря, рядом с Крыловым. Над могилой его воздвигнут памятник с надписью: «Гнедичу, обогатившему русскую словесность переводом Омира. Речи из уст его вещих сладчайшие меда лилися».

Энциклопедический словарь. Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А.

Войти